После распада СССР, в «лихие 90-е» среди отечественной общественности стал набирать моду благодушно-оправдательный взгляд на российские реалии времен правления Николая II. Явление это было вполне ожидаемым и давно известным в психологии под термином «эффект маятника». То, что еще вчера подвергалось критике, сегодня превращается в предмет восхваления. Мол, не все так плохо было при последнем царе-батюшке. А может, и вовсе ВСЕ было не плохо. И русско-японскую войну, послужившую детонатором последующих революционных событий, Российская империя проиграла чисто случайно. В силу бездарности отдельных военачальников. А так-то в Российской империи начала XX века все было ого-го, а местами и эге-гей!..
Увы, но к поражению в войне с Японией Россию привел куда более серьезный комплекс причин, нежели чем 4-5 не блиставших талантами генерала или адмирала. Забывать об этом нельзя, ибо подобный подход не только выхолащивает историю нашей страны, но и создает предпосылки к повторению в будущем единожды уже совершенных ошибок.
В частности, одной из причин, самым негативным образом сказавшейся на уровне подготовки Российской империи к конфликту с Японией, стала сложившаяся на пороге нового века в России негативная ситуация в области военного кораблестроения. Чтобы получить представление о том хаосе, который творился в этой важнейшей отрасли российского ВПК, достаточно вспомнить одну историю. Нет, это не история про лоббистские войны частных и государственных подрядчиков, не история про конструкторские ошибки в расчетах и даже не история про хронические задержки с вводом в строй кораблей. Все это имело место быть, но мы вспомним о другом. Об эпизоде, наглядно иллюстрирующем фантастическую безалаберность царской администрации.
Война на пороге
1901 год. На Дальнем Востоке вот уже пару-тройку лет неумолимо вызревает нарыв грядущей русско-японской войны. Для руководства Российской империи это не является особым секретом. Укрепляется Порт-Артур. Спешно строятся боевые корабли по программе «для нужд Дальнего Востока». Одновременно в Николаеве достраивается уже год как спущенный на воду самый новый и мощный броненосец Черноморского флота «Князь Потемкин-Таврический». Да-да, тот самый, который в будущем станет «непобежденной территорией революции». Но это пока в будущем, а пока грозный боевой корабль еще только насыщается новыми узлами и механизмами. Вслух о том, что «Потемкин» в случае обострения ситуации на Дальнем Востоке может отправиться в «японские моря» никто не говорит. Но такую вероятность флотское командование, как и кораблестроители, конечно, обязаны были учитывать. Из чего логически вытекала необходимость скорейшей достройки столь ценной боевой единицы, как «Потемкин».
Итак, корабль достраивается. Уже установлены машины, орудийные башни и шпили. Дело, наконец, доходит до, казалось бы, совершенно второстепенной задачи – выбора образца офицерских умывальников. И тут начинается!..
В мае 1901 года Александр Шотт, корабельный инженер Николаевского порта и главный строитель броненосца, предлагает командующему Черноморским флотом Сергею Тыртову оснастить «Потемкин» такими же компактными складными офицерскими умывальниками, как и те, что ранее были установлены на уже вступившем в строй броненосце «Три Святителя». Вице-адмирал не против, но тут появляется командир «Потемкина» каперанг Иван Тихменев и сообщает, что выбранный Шоттом тип умывальников ему «совершенно не симпатичен». Нужны не разборные металлические, «кои могут течь», а обычные деревянные. Вообще-то на разборные металлические умывальники на «Трех Святителях» никто не жаловался, но Тыртов немедленно накладывает запрет на изготовление таких умывальников для нового броненосца и приказывает Шотту заказывать умывальники деревянные.
Шотт берет под козырек, составляет смету, заказывает умывальники, те уже начинают изготавливаться, но… Но тут на Черноморском флоте начинается кампания по борьбе с деревом. Адмиралы внезапно вспомнили, что дерево обладает свойством в бою неплохо гореть, а потому на корабли был отправлен приказ о минимизации на борту деревянных изделий. Шотта вызвали к начальству и запретили устанавливать на броненосце деревянные умывальники. «А какие можно?», – растерянно спросил главный строитель броненосца. Начальство в доступных выражениях объяснило корабельному инженеру, что пока – никакие. А господа офицеры пусть, покамест, изволят умываться из тазиков.
Шотт берет под козырек. Броненосец без умывальников, но с тазиками отправляется из Николаева в Севастополь. Освидетельствование корабля командованием севастопольской базы выявляет на «Потемкине» отсутствие офицерских умывальников. Возмущенное командование вызывает «на ковер» главного строителя. Тот объясняет причины случившегося. Командование задумывается и докладывает о ЧП «наверх» по инстанции. «Наверху», вместо того, что отдать приказ поставить на броненосец хоть какие-то умывальники, решают организовать в Петербурге специальную комиссию по разработке и принятию на вооружение типового образца флотского офицерского металлического умывальника. «Потемкин» остается с тазиками.
Бесконечная одиссея
Проходит год. Петербургская комиссия наконец-то разработала типовой образец умывальника, о чем и отчиталась. Но тут выяснилось, что начальнику Главного управления кораблестроения и снабжения Владимиру Верховскому очень нравятся умывальники, стоящие на построенном в США броненосце «Ретвизан». Ну нравится, так нравится. Все ждали приказа поставить на «Потемкин» умывальники «как на «Ретвизане». Не тут-то было! Комиссия по разработке офицерского умывальника получает распоряжение переработать ранее спроектированный ею за год умывальник таким образом, чтобы он «был возможно ближе к типу умывальников, принятому для «Ретвизана». Комиссия энергично принимается за дело, а «Потемкин», да, опять остается с тазиками.
Проходит год. Новый главный строитель «Потемкина» – Владимир Константинов решает взять быка за рога и ходатайствует о заказе для броненосца таких же офицерских умывальников, как и те, что стоят на «Ретвизане». Морской технический комитет делает запрос в комиссию по разработке умывальника, мол, как у вас там? Разработали? Выясняется, что нет, еще не разработали! В результате комиссия получает дополнительное время и ассигнования на завершение проекта, а на Константинова сваливается обязанность самостоятельно разработать проект металлического офицерского умывальника для «Потемкина».
Константинов берет под козырек, за пару-тройку дней делает проект и представляет его начальству. В Морском техническом комитете знакомятся с чертежами, неодобрительно качают головами и приказывают переделать проект умывальника «по типу, используемому в английском флоте». Тот же приказ уходит и в спецкомиссию по разработке умывальника. Там перестают «перепиливать» свой исходный проект в подобие «ретвизанского» умывальника, отправляют запрос на соответствующую документацию в Великобританию и, пока та не пришла, вообще перестают что либо делать. Офицеры «Потемкина» стоически продолжают умываться из тазиков.
Констатинов некоторое время продолжает генерировать проекты новых умывальников, а затем совершенно случайно узнает сенсационную новость. Оказывается, пока он воевал с Морским техническим комитетом, его коллеги тихой сапой получили от Главного управления кораблестроения и снабжения разрешение ставить на корабли деревянные офицерские умывальники. Константинов немедленно составляет сметы, получает деньги, бросается в одесский магазин Франца Тише и заказывает там столь необходимые для новейшего броненосца бытовые приборы. Но тут подходит пора заказывать офицерские умывальники для готовящегося к вводу в строй крейсера «Очаков» и заказ Константинова аннулируется. Почему? Потому что начальство решает заказать для «Потемкина» и «Очакова» оптом два набора офицерских умывальников. Так же дешевле! Но это еще не все. Для выбора наилучшего образца деревянного умывальника приказано провести конкурс проектов, а после его завершения провести конкурс среди возможных поставщиков для выявления «наиболее оптимального для казны ценового варианта». «Потемкин» остается с тазиками.
Аккурат к Цусиме
Пока бушуют страсти вокруг конкурса по проектированию деревянного умывальника, ранее созданная спецкомиссия по разработке умывальника внезапно выступает с новаторским предложением. А почему бы не оснастить новые умывальники фаянсовыми чашами и эмалированными ведрами? Морской технический комитет одобряет это рацпредложение. В условия конкурса по проектированию деревянного умывальника вносятся необходимые дополнения, что вынуждает запускать всю процедуру проведения конкурса заново. «Потемкин»… ну, вы поняли.
Наконец, конкурс закончен. Конструкция умывальника утверждена. Поставщиком выбран варшавский завод эмалированной посуды. Ура! Смета составлена, деньги выделены, чертежи на завод отправлены… После чего из Варшавы сообщают, что имеющееся на заводе оборудование не позволяет изготовить заказ в точном соответствии с полученными чертежами. У главного корабельного инженера Севастопольского порта Петра Черниговского лопается терпение и он приказывает заменить в заказанных для «Потемкина» умывальниках фаянсовые чаши металлическими, а эмалированные ведра – оцинкованными. «Как? Без согласования?!..» – взрывается вице-адмирал Сергей Тыртов. И приказывает Черниговскому согласовать изменение проекта с Морским техническим комитетом, а также Главным управлением кораблестроения и снабжения. Черниговский берет под козырек. Офицеры броненосца продолжают привычно умываться из тазиков…
Эпопея с умывальниками заканчивается лишь в начале 1905 года. Через 11 месяцев после того, как началась русско-японская война, броненосец наконец-то получает офицерские умывальники. Причем – сразу два комплекта! Один – «мирного времени», изготовленный из фаянса, а второй – «боевой», сделанный из металла. Фаянсовый смонтировали на корабле, а металлический остался на берегу. Предполагалось, что в случае отправки корабля в зону боевых действий, экипаж своими силами за сутки должен будет поменять «мирные» умывальники на «боевые». В случае же выхода последних из строя, специальной инструкцией офицерам броненосца предписывалось пользоваться тазиками. Занавес.
Итак, это была история об умывальниках «Потемкина». А ведь можно было бы рассказать еще историю о броневых плитах корабля, и не только о них… Словом, удивляться тому, что заложенный в 1897-м броненосец вступил в строй лишь в мае 1905-го, не приходится. Удивительно, что его вообще смогли достроить!.. Причем, что крайне символично, аккурат – к Цусиме. Вот такие в России начала XX века происходили «случайности».
Почему я описанию всего этого бардака уделил столь много места и времени? Потому что невооруженным глазом видно, что кораблестроительная отрасль России тоже периодически начинает демонстрировать примеры удивительных долгостроев. Не думаю, что нам такая «связь времен» пойдет на пользу. Мы же не хотим получить новую Цусиму, верно?..
Подробнее...
Сообщения
Комментариев нет:
Отправить комментарий